Олег Калитеня

«Искусство — это зеркало жизни, а честность — главный закон художника»

Олег, помните, как вы познакомились с рисованием? Что вы чувствуете, думая о рисовании сейчас?

Вероятно, это было в детском саду. Мне давали лист бумаги, фломастеры или карандаши, чтобы отвлечь меня. И это работало. Сейчас помню, хоть и не очень отчётливо, что это были моменты абсолютной свободы. На листе бумаги можно было делать что угодно: создавать что-то вымышленное или пытаться повторить реальность. Это чувство захватывает и удерживает внимание на долгие часы — как тогда, так и сейчас.

В детстве вас вдохновил стишок воспитателей, предсказавший вашу судьбу художника. Были ещё «знаки», которые подталкивали вас к искусству?

При выпуске из детского сада в 2000-м году мои воспитатели приложили к моему «диплому» специальный стишок, будто предопределив мой дальнейший путь: «Куда это спешат, бегут все, суетятся? Идут на выставку они в народный дом «Мастацтва»! (Прим.: «Мастацтва» с белорусского «Искусства».)

Казалось бы, ерундовая вещь! Но помню, как она меня вдохновляла и как я гордился, что именно меня охарактеризовали, как художника!

Ещё о знаках. На летней практике в колледже, недалеко от Софийского собора в Полоцке, я встретил женщину в монашеском одеянии. Она спросила, чем я занимаюсь. В тот момент писал храм, стараясь сосредоточиться на этом. Пленэрной практики у меня тогда было мало, и работа на открытой местности среди прохожих сильно отвлекала.

Я был не слишком приветлив и неохотно отвечал на вопросы. Однако женщина проявила настойчивость и сказала, что умеет предсказывать будущее. Она увидела, что я стану известным художником, если буду честен с собой и окружающими. Тогда лишь посмеялся про себя над таким предсказанием и вежливо поблагодарил её. Не знаю, насколько оно сбылось, но сейчас я понимаю, как тяжело быть честным с собой и другими, особенно в искусстве. Честных, искренних и независимых художников на самом деле очень мало.

Тереза Францевна и Наталья Найдёнова сыграли важную роль в вашем становлении. Как педагог может разжечь в ученике страсть к искусству?

Тереза Францевна… К сожалению, в моей памяти сохранилось только имя — без фамилии, ведь в детстве я не придавал таким вещам значения. Однако именно этот человек сыграл ключевую роль во всей моей дальнейшей жизни! Она заметила мою любовь к живописи и помогла мне постичь самые первые, базовые её законы. Именно Тереза Францевна открыла мне, что такое «живописное видение», показав, как должна двигаться кисть, чтобы создать «жизнь на холсте». Я до сих пор помню, как засиживался с ней допоздна в классе, оставаясь после занятий, чтобы вместе разбирать мои работы.

Однажды мама позвонила с неожиданной новостью: пришло письмо-приглашение для поступления в среднюю общеобразовательную школу № 41 г. Минска с архитектурно-художественным уклоном. Я был ошеломлён: с чего вдруг? как так? Мама объяснила, что меня туда кто-то порекомендовал, и потому администрация сама направила приглашение. «Вот же мистика!» — подумал я, ведь к тому времени уже почти два года, как забросил рисование, а здесь вдруг кто-то вспомнил обо мне и так убедительно меня «протолкнул». Позже узнал, что этим загадочным человеком была та самая Тереза Францевна.

В этой школе я встретил Наталью Найдёнову, учительницу, которая сильно повлияла на меня своим подходом к искусству и человечностью. С ней я готовился к поступлению в колледж, выпускницей которого она является.

Я убеждён, что главная задача педагога — разжечь в ученике пламя любви к знанию, процессу познания. Только тогда он по-настоящему прочувствует, что значит гореть своим делом, и сможет поддерживать этот огонь в себе — независимо от того, согревает ли его страсть в рутине будней или нет. Как этого добиться? Прежде всего — личным примером: своим отношением к искусству, искренней увлечённостью. А затем — раскрывая перед учеником наследие великих мастеров, чьи работы вдохновляют и учат.

Вы столкнулись с неудачами при поступлении в колледж и Академию Репина. Как это повлияло на вас? Что бы посоветовали тем, кто оказался в подобной ситуации?

Они закалили меня. Непоступление в «Репинку» с первого раза — вообще очень частая история, я знал об этом и раньше. Эти испытания стали проверкой моего самолюбия, веры в мечту и любви к своему делу. Поступая, я понимал, что стремлюсь не просто окончить академию, а получить опыт, который могут передать эти стены и люди в них. И я получал его, даже будучи вольнослушателем.

Тем, кто сейчас выбирает художественное учебное заведение и знает, что поступить туда непросто, хочу сказать следующее: даже в академической среде есть место субъективному мнению, и преподаватели принимают решение о проходных баллах, руководствуясь своим вкусом, который не всегда логичен. Таким образом, поступление в какой-то степени похоже на лотерею — это нужно принять.

Если вы уверены, что хотите учиться именно в этой школе, а не в другой, похожей, продолжайте оттачивать свои академические навыки в духе этого учебного заведения и идите к своей цели. Чёткая и чистая техника исполнения ещё ни разу не осталась не замеченной преподавателями.

Вы учились в Беларуси, Польша была альтернативой, но выбрали Петербург. Почему именно Санкт-Петербургская академия художеств им. Ильи Репина? Чем русская школа отличается от белорусской?

Я понял, что для Польши мне придётся решать ещё и вопрос с визой. Это было невозможно для меня в тот момент. Рассматривая варианты продолжения академического образования в России, выбирал между академией Глазунова, Суриковским институтом и академией Репина. Для этого сравнивал лучшие работы недавних выпускников и студентов этих заведений по рисунку, живописи и композиции. По моему мнению, «Репинка» выигрывает во всех аспектах. Здесь оптимально сочетаются традиции академической школы и современные подходы. Академия Репина отличается от Белорусской государственной академии искусств тем, что сохраняет лучшие традиции реалистической школы живописи. В Беларуси легче найти свой уникальный творческий стиль, но сложнее научиться реалистично изображать предметы, не скатываясь к фотографичности.

Вы говорите, что эмоции в творчестве для вас важнее долгой работы над темой. Как удаётся сохранить «первое впечатление» в картинах?

Да, это действительно так. Большая и сложная картина может быть выполнена профессионально, но при этом оказаться сухой и безжизненной. В то же время быстрый этюд или набросок могут быть исполнены с такой живостью, что останутся в памяти надолго.

В любой картине настроение играет ключевую роль. Без него произведение теряет свою суть. Поэтому важно сохранить первое впечатление от увиденного — оно самое яркое. Чтобы зафиксировать свои мысли и чувства, художники создают этюды и эскизы будущих больших картин. Пока впечатление свежо, они расставляют всё на свои места. После этого остаётся только усилить эффект и перенести его на больший формат. Этому люди тоже учатся в учебных заведениях, перенимая опыт у более опытных коллег.

Тема войны в вашем незавершённом дипломе («Опрокинулось небо») — это личная или общая боль? Почему искусство так часто обращается к трагедиям?

Думаю, это скорее общая боль, которая накопилась. По своей натуре я пацифист и не понимаю, как один человек может убить другого. Меня так воспитали. Есть замечательное выражение: «В войне нет победителей, есть только проигравшие». В этом и заключается главная драма любого конфликта. Искусство же — это зеркало нашей жизни. Оно отражает не только хорошее, но и всё, что нас тревожит и пугает.

Тему дипломной работы вам пришлось изменить. Как вы относитесь к компромиссам в творчестве? Когда стоит отстаивать свою идею, а когда — прислушаться к советам?

Компромиссы в личном творчестве — это плохо. Но в учебной работе или при сотрудничестве с заказчиком они тоже могут быть искусством. Когда вы поступаете в академию и выбираете мастерскую для продолжения обучения, а также преподавателя для работы над дипломом, вы фактически подписываете договор, что это будет не совсем ваша работа. Вас будут направлять и консультировать, подсказывать, как лучше и как не стоит делать. Не все студенты до конца это понимают, и иногда возникают скандалы и обиды. Но вы же сами выбрали учебное заведение и мастерскую. Это значит, что-либо не учитесь там, либо учитесь договариваться как с собой, так и с теми, к кому вы пришли учиться по своему желанию.

Это отличная тренировка перед работой с заказчиками. Такие картины тоже нельзя назвать полностью творческими, потому что в них часто есть мнение заказчика, с которым художнику приходится считаться. Здесь действует тот же принцип: либо уходи от заказчика и не получишь его деньги, либо научись работать с его мнением. В своём вольном творчестве, в картинах, где вы представляете себя как художника, уверенно следуйте своей линии, чтобы вас узнавали по ней.

Вы участвовали в пленэрах в Армении и Кыргызстане. Как путешествия влияют на ваше восприятие искусства?

В Грузии я работал на пленэре, а в Армении и Кыргызстане — на международных симпозиумах. Организаторы специально приглашали художников из разных стран, чтобы они могли обменяться опытом и продемонстрировать свои навыки. Это уникальный опыт, который позволяет вживую погрузиться в культуру другого народа, общаясь с его представителями. Понимание и уважение к чужим культурам помогает лучше осознать и ценить свою собственную. Такой подход расширяет горизонты, заставляет мыслить глобально и глубже понимать свою идентичность.

Как родилась идея создать собственную галерею? Почему именно онлайн-формат на старте?

Идея создать онлайн-галерею возникла спонтанно. Я всегда считал, что в молодости важно участвовать в разных проектах, чтобы лучше понять, как работает арт-мир. Так получилось и с этой галереей: будучи студентом, я согласился на предложение сделать что-то подобное. Начал вкладывать в проект свои художественные идеи. Онлайн-формат показался нам оптимальным решением, ведь мы уже пережили пандемию и поняли, что всё должно быть доступно онлайн. То, что не в сети, для современного мира практически не существует, потому что об этом не знает большинство людей. А онлайн-галерея у каждого человека в кармане. Нам осталось собрать команду и создать сайт — виртуальную витрину. Такой формат не мешает проводить офлайн-выставки, а наоборот, даёт свободу выбирать место для каждой экспозиции.

Название DA’s Art Depot звучит интернационально. Это осознанный шаг к глобальному рынку? Каких художников вы хотите продвигать?

Да, галерея была основана до начала СВО. Тогда мы с оптимизмом смотрели на мир и строили амбициозные планы. В команде были люди из Беларуси и России, поэтому мы решили дать галерее интернациональное название. Мы сотрудничали с художниками из Армении, Китая, Азербайджана, а среди резидентов оказался и вьетнамец. Их имена вы можете найти на нашем сайте.

Мы уверены, что это имя полностью себя оправдывает. Как и любая другая галерея, мы будем поддерживать своих художников: резидентов и друзей.

Вы работаете между Москвой и Петербургом. Как строится коллаборация на расстоянии? В чём преимущества и сложности?

Сейчас технологии позволяют вести дела, не привязываясь к конкретному месту. Мы проводим онлайн-конференции, общаемся через видеозвонки и переписку. Однако здесь есть свои сложности: например, доставка картины на расстояние может потребовать больше времени и денег. Преимущество в том, что для некоторых встреч всё же требуется личное присутствие. В двух столицах у нас есть представители, которые решают такие вопросы.

В детстве вы серьёзно занимались лёгкой атлетикой. Спорт как-то повлиял на ваш подход к творчеству?

Подходом и философией. Например, в беге, как и в живописи, для успеха важна системность. Соревнование с другими помогает развивать способности, но не формирует личность.

Петербург — город, где вы учились и теперь живете. Что в нём привлекает, а что раздражает?

Меня вдохновляет архитектура Петербурга, его масштабы, скорость реализации задуманного (по сравнению с Минском или Москвой). Особенно приятно соседство с большой водой — реками, каналами и Финским заливом. Белые ночи — это отдельное очарование.

Из того, что не нравится, — сосульки, узкие тротуары в центре и малое количество светлых дней в году.

Если бы не живопись, чем бы вы занимались? Была ли альтернатива?

Не знаю. Возможно, какая-то другая творческая деятельность мне подошла бы. Но даже если бы попробовал, у меня не хватило бы данных: голоса для пения, памяти для чтения стихов, грации для танцев и так далее.

Я иногда экспериментирую с разными видами творчества, но каждый раз убеждаюсь, что это не моё. Исчезает интерес, увлечённость и желание, а вместе с ними и силы. Начинаю грустить и переживать. Зато, занимаясь живописью, каждый раз чувствую себя обновлённым. Как будто каждый новый холст — это новая любовь, новые эмоции и переживания. Выплёскиваешь их на холст, берёшь следующий — и снова вперёд!

Планируете ли персональную выставку в ближайшее время? Над какими проектами работаете сейчас?

Планирую провести мастер-класс в Художественном лицее им. Б. В. Иогансона при Академии художеств. Проект пока обсуждается, но, надеюсь, состоится этой осенью и будет посвящён портретному жанру. Думаю, лицеистам будет интересно познакомиться с этой стороной моего творчества, ведь они сами учатся изображать голову человека. Я покажу им свои учебные работы из академии и картины, созданные после выпуска.

Галерея